— Это магистр кузни Т'келл, — подсказал Ящер. — Я не могу...

— Разбуди его, брат.

— У него тяжелая рана, может, он еще не...

Галлик повернулся навстречу апотекарию, но вдруг ощутил, как кто-то схватил его за запястье.

— Где Обек? — потребовал объяснений Т'келл. — Где мои братья-легионеры?

Глава 24. Воля железа

Из вокc-динамика телепортариума раздался прерывистый голос Краска:

— Мы овладели убежищем...

Улок со своими Бессмертными взобрался на одну полусферу возвышения, Обек, Ксен и остальные Лишенные Шрамов поднялись на вторую.

Вокс передал последнее сообщение.

— Телепортационный маяк включен, — доложил Виверн.

Улок подал сигнал, и в зал ворвалась буря.

В вихре света и эфирного ветра появилось целое воинство. Резкая вспышка погасла, дав разглядеть бойцов в еще искрящейся броне. Они стояли на палубе корабля посреди поля битвы. Люмен-полосы над их головами, вырванные из пазов, постоянно мерцали, что усиливало впечатление полного запустения. У стен лежали тела погибших. Некоторые воины умерли лицом вниз, их кровь просачивалась через решетчатый настил палубы. Один легионер погиб стоя — осколок силового меча пригвоздил его к стене.

Судя по виду живых Астартес, бой выдался тяжелым, но они одержали победу. Зеленая броня терминаторов сильно пострадала и местами была поцарапана до серого металла.

— Вам пришлось нелегко, Виверн, — заметил Обек.

Его взгляд, скользнув по трупам мятежников, остановился на телах двух Огненных Змиев.

— Верно, и мы понесли потери, но превзошли предателей.

На броне Краска виднелись глубокие трещины, кое-где она обгорела после контакта с силовым оружием.

— Трудный бой, брат, — добавил Ксен и кивнул массивному терминатору.

За спинами Виверна и его воинов имелась еще одна небольшая комната.

Улок прошел к этому внутреннему убежищу, и Обек, догнав его, увидел, что перед железным отцом стоит адепт Механикума. Регул выглядел точно так же, как и в подземелье, но, похоже, не собирался сопротивляться. Он просто ожидал своей участи.

— Твои поиски увенчались успехом, железный отец? — спросил он голосом таким же металлическим, как лицо Улока. — Теперь ты хочешь, чтобы я поделился с тобой своими секретами?

Улок достал плазменный пистолет. Во второй руке он держал топор из темного металла с клинком в виде шестерни, украшенный эмблемой его легиона.

— Я не слишком эмоциональное существо, — сказал он, — но знаю, что сейчас получу огромное удовлетворение.

Он выстрелил. Энергетический заряд с пронзительным свистом впился в тело адепта и воспламенил его одеяние. Улок несколько секунд позволил ему прогорать, а потом снова выстрелил.

После четвертого выстрела от Регула почти ничего не осталось, если не считать пары обгоревших лоскутков ткани и искореженного металла, составлявшего большую часть его тела. Улок неторопливо подошел к останкам адепта и растоптал в бесформенную массу деформированный череп, бионику и ту малую толику органики, которая все-таки в нем имелась.

— Железный отец... — осмелился окликнуть его Обек, замерев на пороге внутреннего помещения и ошеломленно наблюдая за происходящим. Ксен наполовину вытащил Игнус, но Носитель Огня жестом призвал его к спокойствию. — Ты же сказал, что хочешь взять его в плен.

— Я так и сделал, однажды, — ответил Улок.

Он так и стоял спиной к капитану, но Бессмертные сомкнули строй и повернулись лицом к Саламандрам.

— Что-то изменилось? — спросил Обек.

Он чувствовал за спиной присутствие своей охраны и Краска с его воинами. Однако еще он ощущал приближение большого отделения бойцов, причем не мятежников.

Улок повернулся, его глаза блеснули осколками кремня, и даже свет бионики ослаб до мерцания тлеющего угля.

— Тебе известно, как общаются те, кто следует путями Омниссии?

— Что происходит, Улок?

Если бы не ряд направленных на него болтеров, Обек уже достал бы свой пистолет.

— Отвечай, Змий.

Краск и терминаторы подошли ближе и встали позади капитана и его почетной гвардии. Обек даже слышал гудение их генераторов расщепляющего поля. Но слышал он и приближающийся топот множества ног в сабатонах, поэтому предпочел ответить:

— При помощи двоичного языка.

Улок невесело усмехнулся и кивнул:

— Информация течет. Она легче атмосферы и способна проникать даже сквозь обшивку корабля. И я выведал кое-что из базы данных мятежника. Уловил всего лишь пылинку его знаний, но она подтвердила мои подозрения насчет тебя. Какой груз находится на твоем корабле?

Внутри Обека вдруг образовалась бездонная яма, а бионическая рука показалась вражеским захватчиком. Естественной рукой он крепко обхватил рукоять своего меча. Ксен, Фокан и почетная гвардия насторожились, но пропустили Огненных Змиев ближе к капитану.

— Реликвии, железный отец.

— Я тебе верю. Реликвии, созданные руками Вулкана, да? Оружие. Непревзойденное оружие, — заявил Улок, и его глаза блеснули алчностью. — Оно необходимо мне. Необходимо для крестового похода.

— Какого еще?.. — презрительно скривив губы, воскликнул Обек. — Великий крестовый поход закончен.

— Для крестового похода мщения, — ответил Улок, словно удивляясь такому вопросу. — За Горгона. Он завещал нам это. Ваш арсенал принят с благодарностью, но я намерен получить и остальное.

Обек медленно покачал головой:

— Я не сдам тебе «Чашу огня», Улок. Не поступлю вопреки завещанию своего отца. Этим оружием не позволено владеть ни тебе, ни мне.

— Оно же выковано руками примарха, как может быть иначе? Это наш долг. — Он стиснул зубы после такого изъявления чувств. — Разве вас, Змии, мщение не привлекает так же сильно, как нас? Мы, Железные Руки, сохраняем спокойствие и повинуемся логике, но предательский обман и цена, в которую он нам обошелся, привели в ярость даже нас. А вы, рожденные в пламени, как вы можете сдерживать свой гнев? Разве вы не жаждали отплатить изменникам после того, как увидели гибель отца в черных песках?

Обек физически ощутил сожаление и стыд своих братьев, сжавших кулаки и до скрежета стиснувших зубы.

— Мы не сражались на Исстване.

Холодное равнодушие вернулось к Улоку:

— Нет, вы не сражались. Вы не истекали кровью, как мы, как ваши более отважные братья.

Услышав, как выругался за его спиной Ксен, Носитель Огня понадеялся, что его знаменосец удержится от необдуманных поступков.

— Что бы ты ни задумал, Улок, не делай этого, — сказал Обек.

— Ты угрожаешь мне, Саламандр? Хочешь повернуть оружие против союзника, но не желаешь обрушить произведения своего примарха на врага?

— Я умоляю тебя. Не. Делай. Этого.

— Морикан... — прошептал Улок. — Все уже сделано, — заявил он. — И помни, ты сам напросился.

Бессмертные вышли вперед для стрельбы, а Краск и Ба'драк, сомкнув щиты, заслонили Обека. Залп снарядов загрохотал по усиленной чешуйчатой броне, и Саламандры открыли ответный огонь из комбиболтеров. Прежде чем захлопнулась дверь внутреннего убежища, разделившая их, они успели свалить двоих Бессмертных.

— Носитель Огня, ты ранен? — спросил Краск, все еще глядя поверх щита на закрытую дверь.

— Не сильнее, чем прежде, — ответил Обек. — Наш капеллан ждет нас на «Чаше огня». Ему без нас не обойтись.

Краск кивнул:

— Корабельный телепортариум рядом.

Глава 25. Вера в огонь

Глубокая рана в обшивке «Чаши огня», хоть и была загерметизирована, оставалась слабым местом в крепком корпусе.

Ранее Улок, направляя орудия «Стойкого» на корабль Саламандр, не намеревался нанести ему серьезный ущерб. Он лишь желал лично захватить Регула и не позволить взять того в плен или убить кому-нибудь другому. Теперь это казалось ему несущественным, поскольку старую навязчивую идею сменила новая, и жестокое провидение предоставило способ ее реализовать.